Лето 1940 года, последнее мирное лето для целого поколения, становится фоном для истории четырех выпускниц, чьи судьбы переплетаются в ожидании счастливого будущего. Люба, Аня, Соня и Алина, связанные школьной дружбой, стоят на пороге взрослой жизни, полные надежд и грез. Люба видит себя на сцене, ее мечты о славе актрисы неразрывно связаны с планами выйти замуж за одноклассника Сережу, поэта, чьи строки кажутся ей обещанием вечной романтики. Алина же все свои мысли посвящает Вильке, представляя незамысловатое, но такое желанное семейное счастье. Соня, более сдержанная и мечтательная, ищет не просто мужа, а родственную душу – умного, начитанного, способного понять глубину ее внутреннего мира, и потому упорно не замечает искренних чувств влюбленного в нее Осю. Аня же хранит свои планы в тайне, ее молчаливая отстраненность намекает на внутреннюю борьбу или цель, о которой подруги пока не догадываются. В этот момент им всем кажется, что мир лежит у их ног, готовый исполнить любое желание, а будущее – это лишь череда светлых и радостных событий. Однако идиллическую картину их ожиданий нарушает появление Андрея, тридцатилетнего журналиста, который в глазах юной Любы выглядит почти стариком. Его взрослость, опыт и, возможно, некоторая усталость от жизни становятся неожиданным вызовом для ее пылкого сердца. Андрей не разделяет ее восторженного взгляда на мир, его слова, полные скепсиса и каких-то намеков, кажутся Любе дерзкой и несправедливой клеветой на ту прекрасную реальность, которую она для себя построила. Это столкновение наивной веры в безграничность возможностей и трезвого, perhaps даже горького, взрослого взгляда становится первой трещиной в хрустальном замке их девичьих грез. Пока подруги строят планы о свадьбах, любви и призваниях, в их жизнь незаметно вползает тень более сложного и противоречивого мира, где чувства сталкиваются с рассудочностью, а мечты – с суровой правдой. История их дружбы и первых взрослых выборов разворачивается на фоне последних беззаботных дней, когда еще не слышны отголоски будущей бури, но уже чувствуется ее предвестие в неловких паузах, невысказанных мыслях и этом неожиданном, смущающем внимании со стороны человека из другого, непонятного им мира.